•Содержание №6•

Слово редактора
Вересковый путь
Нашествие. Вудсток Российского масштаба
Рецензии
Ирина Ким. Пушкиниана. НЕромантичская История. 2005
Alex Northon. Руны в исполнении северного человека
Проза номера
U.X. Об авторе
U.X. Кафе "Ништяк"
Прежние номера
Читать №4
Читать №5

А БЫЛА ЛИ ДЕВОЧКА, или неКромантическая история

«С чего этот ребенок взял, что будущий Путин должен дрочить? Что-то не похоже, чтобы это писал ребенок…»

Не похоже. Не похоже, чтобы милое и интеллигентное 22-летнее существо прекрасного пола избрало своим литературным амплуа сочинение злобных и болезненных постмодернистских анекдотов. Но реальность часто опровергает домыслы. И вот оно, очередное опровержение. Вот она – «Пушкиниана» - провоцирующая, опровергающая любые домыслы, а заодно и реальность – так, на всякий случай, а то что она… Как в анекдоте – спрашивают панка: «За что вы убили своих родителей? - А ЧЕ ОНИ!..» Если этот анекдот вывернуть наизнанку и глобализировать до размеров повести, наверное, и получится «Пушкиниана». За титулом, вызывающим легкое недоумение естественными академическими ассоциациями, за авторским подзаголовком-определением «неромантическая история», открывается произведение с сюжетом, более чем забавным, неожиданным и страшненьким.

Суть его, вкратце, в следующем. Немолодой, сходящий с ума от одиночества (умер единственный сын, бросила жена…) и нравственно деградирующий книготорговец создает сомнительный с этической точки зрения литературный проект под кодовым названием «Пушкиниана». На загородной гостинице он организует нечто вроде «фабрики звезд» для юных дарований. К работе «пушкинианского цеха» привлечена команда «профи» - филологов и артистов, но главная «рабочая сила» проекта – малолетние авторы и исполнители, чьи таланты Юрий Миронович бесправно эксплуатирует, попутно развращая подростков. Двое подростков погибают. Одна из них – 16-летняя Анна, которую Ю.М. успел сделать своей любовницей и пристрастить к кокаину. Ее смерть, синхронно финализирующая и повесть и работу проекта, заранее желанна коммерсанту, как заключительный козырь разворачиваемой PR-компании.

Впрочем, гибель героини вряд ли производит впечатление шекспировской трагедии – витальность персонажей «неромантической истории» с самого начала вызывает сомнения. «Они все мертвы! Это мертвые люди! В них нет ничего живого! – кричал Юрий Миронович». И вслед за ним, перефразируя «отца соцреализма», зададимся вопросом: «А была ли девочка?»

Куда более живыми предстают нам персонажи из постоянно преследующих бизнесмена снов и видений. Являясь важнейшей частью повествования, эти фантасмагорические картины выглядят гораздо ярче и реальнее, чем обыденная действительность. Хотя их сюжеты, на первый взгляд, не имеют прямого отношения к «основным» событиям повести, нельзя не почувствовать некую глубинную связь между ними.

Другим важным элементом содержания можно считать включенные в текст поэтические и другие опусы юных участников «цеха», тонко дополняющие шизоидный колорит произведения.

Присущий сюжету культуроцентризм, попытка нестандартной трактовки «пушкинского мифа», явный эпатаж отдельных сцен и скрытый декадентский характер повести в целом, плюс ряд других косвенных признаков, дают мне повод причислить «Пушкиниану» к постмодернистской традиции.

Учитывая, что это первая крупная работа молодого автора, можно простить такие минусы, как местами недостаточно жесткая и изящная стилистика письма, и небольшой дисбаланс между визуально-описательным и событийным планами повествования с перевесом в пользу последнего.

При отсутствии серьезной конкуренции, на данный момент «Пушкиниана» Ирины Ким является наиболее интересным событием в жанре современной прозы на камчатском литературном пространстве.

Alex Northon


Hosted by uCoz